Суета сует - Борис Курланд
– У меня для тебя подарок, – сказала Кира слабым бесцветным голосом, столь не похожим на прежний, полный энергии, со смешливыми интонациями.
Передняя дверь машины отворилась. Высокий, хорошо сложенный мужчина с холеным лицом, в котором Фима сразу признал известного киноактера Родиона Любарского, протянул большой пакет в виде конверта, обернутый одеялом. Из конверта послышался детский плач. Кира искривила лицо.
– Опять нудит… пока, будь здоров. – Актриса поспешно развернулась и уселась в машину, которая немедленно тронулась с места.
Москва. 1973 год
Анатолий Введенский
Шел второй день праздника Песах. Кажущееся послабление брежневской власти отразилось в небывалом притоке евреев к Московской хоральной синагоге на улице Архипова. Волны эмиграции еще не достигли пика, но уже довольно значительное, по сравнению с предыдущими годами, количество теперь уже бывших советских граждан получили разрешение на выезд за границу.
Каждый день приносил новые слухи: семья популярного врача уехала, у кого теперь лечиться будем, известный ученый получил разрешение на выезд, говорят, заставили отказаться от всех академических званий, многолетнему «отказнику», при виде которого раньше поспешно переходили на другую сторону улицу, неожиданно выдали визу в присутствии иностранных корреспондентов. Полушепотом пересказывались вести «оттуда», делились содержанием передач радиостанций «Свобода» и «Голос Америки», любая информация многократно пересказывалась и обмусоливалась, обретая совершено иной смысл.
Воображение также подогревалось фантастическими рассказами о «счастливчиках», обманувших советскую власть на таможне: соседи вывезли бриллианты в трусах со скрытыми карманами, бывший директор завода по производству винно-водочной продукции спрятал миллионы долларов в двойных стенках фанерных ящиков, пенсионер на все сбережения купил килограмм чистого золота, из которого ему вылили бюст Ленина, облицованный, для отвода глаз, ржавчиной. На границе таможенники посмеялись над патриотизмом полоумного старика. Эти и подобные басни воспринимались за чистую монету.
– Видишь девушку с портфелем в руках, рядом низкорослый мужчина в серой шляпе? Ее зовут Роза Флайшман, рядом – отец, Ефим Флайшман.
Никитин указал пальцем на полненькую невзрачную девушку и такого же малоприметного мужчину, плохо различимых в толпе празднующих.
– Семья подала документы в ОВИР с просьбой на выезд в Израиль несколько месяцев назад. Мы пока разрешение не даем, придерживаем до особого распоряжения.
Анатолий без интереса наблюдал за происходящим. На ступеньках, ведущих к входной двери, толпились желающие попасть внутрь здания. Атлетического вида мужчина в кепке на кудрявой голове, прикрывая вход могучим телом, опытным взглядом отсеивал тех, кто, по его мнению, не подходил под известный стереотип.
После того как Анатолий согласился «сдать» Хромого и Золушку, его передали в распоряжение секретного отдела при Комитете государственной безопасности: сняли отпечатки пальцев, измерили физические параметры, взяли кровь на анализы, сделали рентгеновские снимки зубов и фотографии в профиль и анфас.
Анатолия поселили в конспиративном помещении на окраине города. Привезли его туда поздно ночью, машина петляла, наконец въехала во двор одноэтажного здания, скрытого за высоким каменным забором.
В последующие месяцы двое мужчин в штатском интенсивно натаскивали его по темам, касающимся сионистского государства: религия, истоки сионизма, обстоятельства, благодаря которым возникло государство Израиль, внутреннее строение общества, взаимоотношения с другими государствами, система выборов, партии и партийные лидеры, основы экономических структур, армия и вооружение. Они же преподали ему уроки языка, к концу вынужденной изоляции Анатолий довольно сносно понимал и разговаривал на иврите.
Мужчин сменила женщина, похожая больше на учительницу начальных классов, чем на сотрудницу органов безопасности. Под ее руководством Анатолий вызубрил свою измененную биографию, из которой следовало, что его отец Матвей Иванович Введенский был осужден на длительный срок за диссидентские взгляды и антисоветскую деятельность. Кроме того, согласно легенде, дед по материнской линии – крещеный еврей, таким образом, Анатолий, согласно израильским законам, становился лицом, подпадающим под закон о возвращении на историческую родину.
Днем Анатолий прилежно занимался, а по ночам под охраной приставленного к нему лейтенанта Рябинина долго не мог заснуть. Ему снилась Золушка, голая, в разных позах, вот она лижет языком в его ухе, извивается под ним, словно змея, прыгает сверху, как чапаевский кавалерист, размахивая ножом вместо сабли…
– Вот твоя будущая невеста. – Инструкторша разложила на столе с десяток фотографий и одну кинооткрытку. – Присмотрись внимательно. Роза Флайшман, старше тебя примерно на год, студентка предпоследнего курса мехмата МГУ, поведение как у несовершеннолетней девушки, зато блестящий ум, будущее светило в области математики. Отец – Ефим Флайшман, ничем не блещет, прошел войну от начала и до конца, имеет награды, дважды легко ранен, работает мастером в цехе по сборке бытовых электротоваров.
– Мать?
– Тебе знакомо имя – Кира Басанова?
– Конечно, киноактриса.
– Посмотри на открытку.
Толя с интересом посмотрел на фотографию актрисы. Вверху, прописными буквами с завитушками, надпись «Кира Басанова, актриса театра и кино». В центре лицо крупным планом, платье с высоким ажурным воротником, шляпка-котелок с вуалью, руки в перчатках до локтей.
– Кира Басанова – мать Розы? Такая шикарная женщина…
– Была. Теперь уже не шикарная и не актриса. Нелепый поступок погубил перспективную карьеру. Женщина до смерти влюбилась во второразрядного актера, некоего Родиона Любарского. Тот, кроме смазливого лица, другими достоинствами не блистал. В его пользу надо отметить, что он помог ей в начале карьеры, она ведь приехала из захолустья, без знакомых и друзей. Замуж за Флайшмана вышла ради будущей карьеры, чтобы переехать в столицу. Наглости у нее было хоть отбавляй, никаких комплексов. Басанова сразу после приезда в Москву начала ходить по театрам, театральным студиям, через служебные ходы проникала за кулисы, знакомилась со всеми подряд, актерами, рабочими сцены, режиссерами, просилась присутствовать на репетициях, поджидала актеров после спектаклей, вместе с ними гуляла до утра, участвовала в «капустниках». Девушку постепенно стали узнавать в лицо, вахтеры пропускали на премьеры спектаклей, кассирши хранили для нее контрамарки, в буфетах оставляли непроданные бутерброды. Она с первого взгляда вызывала к себе симпатию. Любарский мимо красивых женщин не проходил, вскоре у них завязался роман, Басанова переехала жить к нему. Прошло несколько лет, Кира успешно окончила театральный институт, карьера ее постепенно пошла вверх, она успешно играла в спектаклях и начала сниматься в кино.
– Но каким образом Роза – она выглядит полной противоположностью Басановой – могла оказаться ее дочерью? Роза выглядит как домашняя кошка, а Басанова – тигрица на воле.
– В отца пошла. Басанова неожиданно вернулась с гастролей раньше времени и застала Любарского в постели с начинающей певицей. Актриса всегда отличалась буйным, вспыльчивым характером, если судить по давним интервью, росла сорвиголовой с малых лет, руководила мальчишескими компаниями, не раз ее выставляли с уроков за плохое поведение. Недолго думая, Кира схватила хрустальную вазу и швырнула в Родиона. По несчастью, женщина в кровати в этот момент попыталась встать, ваза попала прямо ей в голову, летальный исход. Любарский струсил, испугался оказаться причастным к убийству, незамедлительно позвонил в милицию.
– Да, круто.
Роза с любопытством рассматривала Анатолия. Как-то получилось, что ей с этим интересным юношей оказалось по пути. Анатолий лаконично рассказал о себе: окончил профтехучилище, ищет работу, в армию не взяли по причине аллергии, живет один с матерью…
У Розы биография оказалась не богаче: живет с родителями, учится в университете на математическом факультете, обожает историю, особенно зарубежную, с детства зачитывалась романами Дюма, прочитала всего Вальтера Скота, увлекалась историей Древнего Рима, одно время брала уроки латинского языка, чтобы прочитать Тита Ливия в оригинале.
Анатолий книг не читал, если не считать двух или трех томиков Жюля Верна, да и то без особого интереса – далекие страны, африканские джунгли, морские термины не будоражили его воображение. Наставница приказала ему пролистать несколько книг, описывающих исторические события, и выучить с десяток интересных фактов на эту тему. Анатолий искоса посматривал на девушку, раньше он вряд ли обратил бы на нее внимание: ниже среднего роста, округлая, одета кое-как: темная кофта грубой вязки, мятые брюки не по фигуре – чувствовалось, что относилась Роза к своему внешнему виду равнодушно.
Оказалось, что новый
